В наши дни путешествия по большей части — это способ отдохнуть и развлечься. Но не так давно они были сопряжены с тяготами, неизвестностью и нешуточным риском. Отправляясь в дальние края, следовало быть готовым буквально лишиться жизни. Если не своей, то близкого человека. Однако жадных до исследований учёных это не останавливало, как и разделяющих их страсть близких.
Пора в дорогу
Григорию Потанину не терпелось вновь отправиться в путь. Он уже совершил две Монгольские экспедиции и одну Китайско-Тибетскую, но последнюю хотелось бы повторить, слишком много осталось там неисследованного. Ради того, чтобы побыстрее подготовить отчёт по предыдущим поездкам, учёный даже оставил пост главы Восточно-Сибирского отдела Географического общества, который получил по окончании последнего путешествия в 1886 году.
Работа в Иркутске была интересная, сделать удалось много, но вот обработку собранных материалов и написание отчёта она тормозила. В 1890 году, сдав дела, Потанин вместе с женой перебрался в Петербург, где всего за год подготовил работу, над которой безуспешно трудился уже четыре года. Можно было обращаться в РГО с запросом на очередную экспедицию в Китай.
map_mongol_potanin.jpg
Инициативу путешественника охотно поддержали — привезённые им данные оказались чрезвычайно ценными, но восточная окраина Тибета по-прежнему требовала изучения. Стоило также уделить внимание китайской провинции Сычуань. Географическое общество согласилось выделить часть средств, другую часть покрыл иркутский промышленник и меценат Александр Сибиряков.
Читайте также: Бизнес-ангелы для первопроходцев
Компания для экспедиции подобралась славная. Так, помимо четы Потаниных исследовать азиатские земли отправлялся зоолог и этнограф Михаил Березовский, уже побывавший с ними в двух путешествиях. Талантливый самоучка Буда Рабданов, ухитрившийся самостоятельно овладеть китайским и тибетским, оказался в поездке как переводчик с монгольского. Он хотел получше изучить восточные страны и отказался от какого-либо вознаграждения за работу. Ещё одним участником стал геолог Владимир Обручев, позже прославившийся как автор "Земли Санникова" и других романов.
30 октября 1892 года соратники вышли из Кяхты и направились по почтовому тракту в Калган.
7_5.jpg
Тяготы пути
Условия путешествия были далеки от комфортных. Супруги Потанины ехали в повозке, которая представляла собой большой закрытый ящик с крохотным окошком, умостившийся на двухколёсной оси. Сидеть приходилось на подушке, вытянув ноги.
"Лошадей в повозку впрягали оригинальным способом: к передним концам оглобель была прикреплена поперечина, которую два всадника клали себе на сёдла и таким образом мчали этот первобытный экипаж, не считаясь ни с ухабами, ни с камнями на дороге. <…> Так приходилось мчаться рысью или вскачь от станции до станции; пассажирам порой казалось, что их посадили в бочку и спустили по косогору. На станциях можно было немного отдохнуть от тряски, пока менялись всадники. <…> Путешественники мирились с тряской и прощали подводчикам, когда из-за их резких движений им случалось удариться друг о друга лбами или прикусить язык, стукнувшись головой о потолок повозки".
Владимир Обручев "Григорий Николаевич Потанин. Жизнь и деятельность"
Подводчики, управлявшие повозками, служили основным развлечением в дороге. Пока ехали по пустыне, смотреть было особо не на что, так что путники наблюдали за весёлыми молодыми проводниками. Среди них были не только мужчины, но и девушки. Как вспоминал позже Обручев, "всё это шумело, кричало и визжало. Молодёжь отпускала шутки, заливалась громким смехом. Весело было смотреть на раскрасневшиеся лица, рассечённые улыбками до ушей. Движения всадников были полны экспрессии. Потанин жалел, что не владел карандашом и не мог зарисовать какую-нибудь позу скачущего монгола".
На ночь останавливались в юртах, ужинали бараниной и местным чаем с молоком и солью, спали на войлоке, разостланном на полу. До Калгана добрались за две недели — этот отрезок пути наблюдений не требовал, так как уже был подробно описан. Также стремительно двинулись на Пекин. В столице, однако, пришлось задержаться на месяц — необходимо было получить паспорта, закупить провизию и местную одежду. Александра Потанина чувствовала себя неважно, проявились признаки сердечной болезни. Однако, несмотря на то что врачи настоятельно советовали ей остаться в Пекине, она была твёрдо намерена ехать с мужем и дальше.
alexandra_potanina.jpg
16 декабря, наконец, выдвинулись по направлению к городу Сиань, столице провинции Шэньси. Тут тоже ничего исследовать уже не требовалось, так что утром вставали затемно и мчали до девяти вечера, чтобы после непродолжительного отдыха вновь продолжить путь. "Китайского конвоя не брали, и это избавляло от стечения любопытных на улицах, как бывало в прежнем путешествии, — отмечал позднее Обручев. — Китайские солдаты всегда бежали впереди и оповещали население: «Едут заморские черти, выходите на улицу смотреть их»".
Дорога заняла месяц с лишним. Не задерживаясь, отправились в следующий пункт назначения — город Чэнду, столицу Сычуани. Чтобы добраться до него, пришлось проделать 1100 км по горам. Путешественники наняли мулов, которые также везли багаж, супруги Потанины же путешествовали на носилках. На такую адскую работу подряжались разорённые крестьяне, ходившие в отрепьях, так что, когда начальник экспедиции впервые увидел тех, кто пришёл наниматься на работу, он был в ужасе. Однако такой способ передвижения был куда спокойнее, чем езда в местных повозках: носильщики перемещались быстрым шагом, не сбиваясь и не останавливаясь, проделывая около 6 км в час. Но без стрессов не обходилось и тут.
"Через пять дней дорога повернула в горы и пошла по склону большой долины, где она иногда была высечена карнизом в скале, а на подъёмах и спусках была выложена плитами в виде лестницы. <…> Иногда, когда дорога шла высоко по крутому склону, в носилках становилось жутко, особенно если попадались встречные завьюченные мулы — казалось, что вот-вот мул заденет своим грузом носилки и столкнёт их вниз, где в глубине бурлила речка. В таких местах Александра Викторовна иногда просила носильщиков остановиться и дать ей сойти, но они не обращали внимания на её просьбы и бодро бежали вперёд".
Владимир Обручев "Григорий Николаевич Потанин. Жизнь и деятельность"
Перевал в бассейн реки Хань, впадающей в Янцзы, был самым крутым. Посмотрев на череду выложенных крупными плитами лестниц, зигзагами уходящих вверх, Потанины решили пойти пешком.
Местные обычаи
Новый год встретили на постоялом дворе в маленьком горном селении. Хозяева поздравили путешественников, угостив их мясными блюдами и сдобным печеньем. День можно было отдохнуть, наблюдая за тем, как местные жители готовят и едят праздничные кушанья, запускают фонари и фейерверки, играют. Но уже на следующее утро исследователи двинулись дальше.
plan_lan-chjou.jpg
Вновь лестницы, горы, перевалы, долины с широко раскинувшимися рисовыми полями. Наконец, остановились в Ячжоу. Оттуда Григорий Потанин съездил к священной горе Эмэйшань.
"По дороге туда часто попадались «о-ми-то-фо» — каменные столбы с изваяниями человеческой головы, расставленные по дорогам. Это, по-видимому, духи — покровители дорог. На шею одного из них был подвешен кошелёк с каким-то вложением, у другого на глаза были нацеплены очки, вырезанные из бумаги, а у третьего губы почернели от масла, которым их мазали поклонники или просители. Часть этого пути Потанин вместе с Рабдановым совершил на плоте из бамбука, на котором сплавляли 20 гробов из белого дерева и нескольких пассажиров вниз по реке Я".
Владимир Обручев "Григорий Николаевич Потанин. Жизнь и деятельность"
Гора высотой 3300 м считалась священной, поскольку иногда над ней можно было увидеть ложные солнца — радужные гало, обрамлявшие восходящее светило. Местные жители были уверены, что это им является сам Будда в ореоле славы. Неудивительно, что вся гора была плотно заставлена кумирнями и монастырями, более половины которых и посетили исследователи. Здесь уже пришлось подниматься пешком, без мулов и носилок.
"Ходьба эта не так легка. Нужно подниматься около 50 вёрст по каменным ступенькам, местами взбираясь как бы на колокольню… каменная лесенка поднимается по высоким гребнистым скалам или косогорам, так что при малейшем скользновении грозит ежеминутная опасность полететь бог знает куда, в бездонную пропасть", — рассказывал Буда Рабданов в письме к Гомбожабу Цыбикову.
7_1.jpg
В одной из кумирен путешественникам посчастливилось попасть на ночное богослужение. Монахи, сложив руки, ходили по определённой траектории и читали молитву "за человеческий род". На верующего буддиста Рабданова это произвело такое впечатление, что он непроизвольно присоединился к монахам в их перемещениях, "ходил, как они, сложив ладони над своей головой, и пел «о-ми-то-фо»".
Читайте также: Аленький цветочек по-азиатски: сказания из экспедиций Григория Потанина
Сердечный удар
Из Ячжоу через два высоких перевала добрались до города Дацзян на окраине Тибета, где провели три месяца. Тибетский постоялый двор изумил путешественников настоящими стёклами в оконных рамах — в Китае их заклеивали бумагой. На одном стекле была вырезана интригующая надпись на русском языке: "Княжна Юсупова".
Григорий Потанин планировал съездить из города налегке вглубь Тибета, посетить Литанг и Батанг. Увы, болезнь его супруги обострилась, дело уже не ограничивалось сердечными припадками. У Александры случился удар, после которого она на некоторое время потеряла способность говорить. Начальник экспедиции спешно засобирался в обратный путь. Потихоньку Александра Потанина стала поправляться, выезжать она не могла, но с удовольствием писала маслом — цветы, которые приносил ей супруг, окрестные пейзажи по берегам местной бурной речки. Наконец она оправилась настолько, чтобы пуститься в дорогу.
7_2.jpg
Желая собрать побольше материала, Григорий Потанин отправил жену с сопровождающими в Пекин прямой дорогой через Ячжоу, сам же пошёл туда пешком окраинами Тибета. Путешествуя по долинам горных рек, он останавливался то в местных деревнях, то в чуме на земле вместе со сборщиками ревеня, а то и на импровизированной пасеке.
"В одной из деревень Потанину отвели такой верхний этаж, который хозяином дома был превращён в пчельник — на плоской крыше стояли колоды с пчёлами. Не зная этого, путешественники уселись на колоды и подверглись нападению пчёл, которые забирались в рукава под бельё и жалили. В комнаты мезонина принесли можжевельник и устроили дымокур, чтобы выгнать пчёл хотя бы из комнат. Но их налетело очень много на растения, принесённые путешественниками, а от дыма они очумели и, перестав летать, ползали всюду, кружились и заползали на людей. Пришлось переселиться в другой этаж".
Владимир Обручев "Григорий Николаевич Потанин. Жизнь и деятельность"
6 августа Потанин нагнал жену, дальше они ехали вместе. Условия пути оставляли желать лучшего, то и дело приходилось преодолевать перевалы. Буда Рабданов писал Цыбикову: "Оказывается, что мы попали теперь в такое ущелье, что ни назад, ни вперёд и ни в стороны. Кругом снежные горы. Трудно будет нашей больной…"
Увы, сердце Александры Потаниной сдавало. Повторился удар, женщину парализовало, вновь отнялся язык. Надо было срочно добираться до одного из городов, где можно было найти европейских врачей. Чтобы сэкономить время и не тревожить больную тряской, наняли лодку, чтобы спуститься по реке к городу Чунцин, где имелся госпиталь. Но не успели — 19 сентября 1893 года Александры Потаниной не стало. Её тело доставили в Кяхту, где и похоронили 23 января 1894 года.
Григорий Потанин очень тяжело переживал смерть жены. Она была ему надёжным другом и верной помощницей в путешествиях, одной из первых женщин, ставших членом Русского географического общества. Экспедиция закончилась, Потанин вернулся в Петербург, подготовил по её результатам небольшой отчёт и сосредоточился преимущественно на этнографической работе.
Читайте также: Не только декабристки: топ-5 знаменитых пар путешественников
grigory_potanin.jpg
Но через несколько лет тяга к Азии вновь сделала своё дело, и учёный отправился в очередное путешествие — на северо-восток Китая. Так экспедиция, которая, казалось бы, не принесла особых открытий, стала прологом для следующих исследований. В каждой из них русские путешественники добирались до мест, доселе неведомых европейцам. Из каждой привозили новые сведения по географии, геологии, зоологии, этнографии. Даже из той, которую пришлось спешно свернуть.
Ольга Ладыгина