Мыс Таймыра, от которого партия Семёна Челюскина повернула обратно на юг, штурман описал в журнале наравне с прочими географическими наблюдениями, не считая его чем-то особенным. Лишь сто лет спустя другой путешественник, академик Александр Миддендорф, по заслугам оценил достижение первопроходца. Научное подтверждение того, что это самая северная точка континента, появилось ещё позже — в 1919 году, когда на судне "Мод" туда добрался норвежский геофизик и океанограф Харальд Свердруп. А в 2013 году появился официальный праздник — День полярника. Ровно на следующий день после открытия мыса Челюскин — 21 мая.
В декабре 1741 года по поручению Харитона Лаптева отряд под руководством штурмана Семёна Челюскина вышел из Туруханска, чтобы исследовать неизведанную часть Таймыра — самый сложный, самый северный его участок. "Погода чистая и сияние солнца. Сего дня пополудни в первом часу поехал из города Мангазейска на собаках на пяти нартах на реку Хатангу и того же числа переехал тридцать вёрст. Утра пополуночи в девятом часу приехал к реке Акутихи, где за худостью собак остановился", — педантично зафиксировал в журнале штурман.
Собаки протащили нарты ещё сто километров, после чего Челюскин оставил их в Токуревом зимовье, заменив на оленей. Через неделю он предполагал сменить и этих животных, чтобы не истощать их, но раздобыть других не удалось. Мало того, когда ещё через три дня партия дошла до зимовья на реке Дудинке, там не оказалось ни новых упряжек ездовых животных, ни провианта, которые обещали предоставить власти. Как оказалось, из-за голода местное население ушло на реки и озёра за рыбой, вывозить запасённое в Пясине продовольствие было просто некому, собак взять — неоткуда.
mihail_vershinin_arkticheskiy_shtorm-589748.jpg
Но Челюскин упорно следовал собственному постулату "Начатое свершиться должно". Через некоторое время с трудом удалось найти немного ржаной муки, овсяной крупы и соли. Чуть позже раздобыли и собак, после чего, невзирая на 50-градусные морозы и пургу, пошли дальше, к своей базе в Попигайском зимовье. Дальше штурман разделил партию на три отряда. Группа солдата Антона Фофана на трёх нартах повезла часть провианта к морю, следом за ними шли местные погонщики с 11 нартами, везущими корм для собак. Группа якута Никифора Фомина отправилась с девятью нартами к устью Нижней Таймыры, а оттуда по западному берегу — навстречу Челюскину.
Штурман делал по 30–40 вёрст в день, споро продвигаясь к морю. Затормозить его могла только суровая погода: "Тут остановился, понеже великая метель и туман, что и берега невидно и описание чинить неможно". По пути старательно подбирали каждое найденное бревно, чтобы можно было развести костёр. Однажды удалось подстрелить белого медведя, пополнив запасы свежим мясом.
20 мая в журнале Челюскина появилась запись: "Погода пасмурная, снег и туман. В пятом часу пополудни поехал в путь свой <…> Приехали к мысу. Сей мыс каменной, приярой, высоты средней, около оного льды глаткие и торосов нет. Здесь именован мною оный мыс: Восточный Северный. Поставил маяк — одно бревно, которое вёз с собою". Так была открыта самая северная точка Евразии.
kap_tscheljuskin_1_2012-08-05_foto_wikipedia.org_ansgar_walk.jpg
Обнаружив, что дальше этого низкого песчаного мыса "с небольшим выгибом" хода нет, штурман повернул в юго-западном направлении. Время поджимало — корма для собак осталось всего ничего, еды для людей тоже. К счастью, Лаптев, закончивший исследование центрального района Таймыра и вернувшийся в Туруханск уже к концу мая, беспокоился о своём соратнике. По его указанию навстречу Челюскину отправились солдат Константин Хорошев с грузом провианта, потом — солдат Фёдор Лиханов на самых надёжных собаках. И тот и другой в своё время благополучно встретились с партией штурмана, позволив подкормиться отощавшим собакам и восстановить силы людей. Добравшись до озера Таймыр, Челюскин обнаружил склад провианта, подготовленный специально для него по указанию Лаптева.
Штурман спешил догнать своего начальника. "В 6 часу поехал в путь свой через тундру к реке Дудыпте по описанным румбам лейтенанта Лаптева, а описывать тундру за поздним временем оставил, чтоб пути нашему не учинить медленности, понеже оная тундра лейтенантом Харитоном Лаптевым описана, ехал всю ночь", — отметил он 5 июня. Поскольку Лаптев тоже не стоял на месте, дело затянулось почти на два месяца, в течение которых Челюскин шёл по его следам, время от времени получая "весточки" в виде запасов продовольствия. Наконец 30 июля полярники встретились. "Сего числа пополудни в третьем часу явился в команду лейтенанта Харитона Лаптева", — гласит последняя запись в журнале.
Челюскин заснял и описал около 1600 километров побережья, а в целом его маршрут составил примерно 6300 километров. Качество сделанных им наблюдений по достоинству оценил Александр Миддендорф, совершивший путешествие на Таймыр в 1842–1845 годах. Именно он предложил переименовать самый северный мыс, который в 1878 году официально получил имя штурмана-полярника.
"Как бы то ни было, но если северо-восточный мыс получит имя Челюскина, то он сохранит это имя с честию. Челюскин не только единственное лицо, которому сто лет назад удалось достигнуть этого мыса и обогнуть его, но ему удался этот подвиг, не удавшийся другим, именно потому что его личность была выше других. Челюскин, безспорно, венец наших моряков, действовавших в том крае.
За 7 лет до того он ездил под начальством Прончищева в Ледовитое море и достиг с ним самой дальней широты, какая только достигалась на ледовитом море Азии; потом, по смерти Прончищева принял команду над караблём и вместо того, чтобы изнуриться четырёх-летним пребыванием на глубоком севере, как изнурялись все другие, он в 1742 году ознаменовал полноту своих деятельных сил достижением самаго труднаго, на что до тех пор напрасно делались все попытки.
Когда Лаптев объехал западный полуостров, тут Челюскин выехал к нему на встречу из устья Пясины до 75°, и только ту часть западнаго берега этого полуострова, которую он проехал вместе с Лаптевым, можно воспроизвести в чертеже удовлетворительно. Припоминаю, что уже в первом моём донесении в Академию из Туруханска я отозвался об нём: "При большой настойчивости, Челюскин из участников экспедиции всех точнее и отчётливее в своих "показаниях".
Александр Миддендорф, "Путешествие на Север и Восток Сибири"
Ольга Ладыгина