Дайверы продолжают изучать "русскую Атлантиду"

Гостил у нас недавно друг из Питера. Рассказывал, что его бабушка по маминой линии родом из Мологи, "русской Атлантиды" на Ярославщине. Когда город затапливали, она 12-летней девочкой переехала с родителями в Ленинград. Там их род пережил войну с блокадой, там живёт и сейчас, и мой питерец не исключение. Во всяком случае — в перерывах между путешествиями. Прикоснуться к этой истории — пусть ненадолго и, конечно, по-своему — мне довелось спустя пару дней, как друг вернулся домой. Брейтовский район, Рыбинское водохранилище, команда Константина Богданова и Дмитрия Радченко, проект "Затопленные святыни Мологского края" — вот как-то так, если коротко. Хочется больше? Добро, сейчас попробую.

На улице минус 25, но замёрзнуть мне не дают с самого начала — облачают в толстенные штаны комбезного типа и сапоги для подлёдной рыбалки. До объекта — затопленной деревни Ветрено километрах в восьми от берега — минут 20 на снегоходе. Едем по целине вдогонку за судном на воздушной подушке.

Подскакивая на очередном снежном ухабе, невольно заглядываю водителю через плечо — спидометр показывает 40 километров в час, иногда и поболе. Бандана на флисе будто сама поднимается от горла до глаз. Без неё тут совсем никак, даже если ты бородат и твоя бородатость неоспоримо выше средней.

На месте — безбрежная белизна, сумасшедше синее небо, яркое солнце и — ветер, ветер, ветер. Видовая панель на камере моментально покрывается инеем от моего дыхания, а старенькие аккумуляторы не держат дольше 15 минут. Приходится греть их за пазухой и шустро менять, чтобы не запороть съёмку. А самому... я удивляюсь, но уже вполне сносно, если подолгу не стоять на одном месте.

На льду вокруг проруби живо вырастает "арктический" лагерь — палатка-укрытие с газовыми обогревателями и ковриками-"пенками", рядом пара снегоходов с прицепными санями под снарягу и та самая "подушка", офигительно тёплая внутри. По ходу дела проводится ненавязчивый ликбез: не "прорубь", а "майна", не "ласта", а "ласт", вместо "практики" — "разнырянность". А вот между "погружаться" и "нырять", оказывается, нет разницы.  Прямо под нами, в тёмной воде на глубине четырёх метров, окраина деревни. Гидрокостюмы, ласты, подводные фонари, баллоны с воздухом, свинцовые грузы на поясе и страховочная верёвка, которую на краю майны держит один из дайверов... Сегодня — два парных погружения, в общей сложности почти на час. В качестве награды за упорство — несколько находок со дна: обломки фабричной поливной керамики и "заросшая" мидиями водочная рюмка начала прошлого века.

Когда мёрзлое рыжее солнце начинает клониться к западу, дайверское "кочевье" сворачивается. Пора на базу. Краем глаза замечаю шеврон на форменной куртке: ныряльщик в полной экипировке седлает морскую мину. По стылой белой скатерти движется моя тень на снегоходе. Ветер угомонился, природа затихла. Ночью ждём минус сорок. Не удивлюсь, если она будет самой холодной в этом году.

Сергей Новиков,

Ярославская область, Брейтовский район